Очень увлекаюсь птицеводством и особенно курами. А любовь к ним привил в школе-семилетке в начале тридцатых годов директор ее и учитель по фамилии Винтер. При школе организовали птицеферму. Каждый из учеников принес из дома по одной курице, и у нас образовалось большое стадо. Надо было видеть, с каким рвением мы приступили к новому для нас делу. После уроков, пообедав дома, мы вновь бежали в школу, где у каждого был непочатый край работы. Сами построили для своей фермы птичник, склад для хранения кормов, контрольные гнезда. Ежедневно по очереди дежурили на ферме, не оставляли ее без присмотра. Кормили, поили птицу, чистили помещение. Для учета яйценоскости кур на их лапки надевали кольца с номерами. На снесенных яйцах карандашом ставили дату и присвоенный птице номер, который был на ее кольце. В конце дня все отложенные яйца регистрировали в журнале, а по истечении месяца подводили итоги — сколько каждой курицей снесено за месяц, за период с начала квартала и за год, а потом в целом по ферме.
Яйца мы сдавали за соответствующую плату в существовавший тогда «Райколхозсоюз». Оттуда, опять же за плату, получали корм для кур. Ежемесячно, поквартально и по окончании года, обсуждали результаты — прибыль ли получили или убыток. На общем собрании школьников правление, выбранное из учеников, держало отчет.
В первый же год выяснилось, что беспородные куры не оправдывают яйцами корма и свое содержание, поэтому решено было обзавестись курами породными. Помочь нам в этом взялся все тот же наш наставник — учитель Винтер. По его ходатайству к весне в адрес ппсоты стали поступать посылки с яйцами кур новой для нас поподы – род-айланд.
За полгода мы полностью заменили свое стадо этой птицей. Ох и хороши были куры! Нашей радости не было конца.
К осени на школьной ферме стало такое стадо род-айландов, что на него ходили дивиться все жители села. Как сейчас, эти куры у меня перед глазами: большие, темно-красные, с золотистым отливом пера, очень спокойные. Яиц несли очень много, причем крупных. Нестись прекращали лишь в период линьки.
С род-айландов и началось мое увлечение курами, и, оказалось, на всю жизнь. Сейчас мне уже 72 года. Я ветеран труда, пенсионер. И хотя сил особо нет, не оставляю этого увлекательного занятия. Были у меня куры разных пород, но ни одна, по-моему, из них не может соперничать с род-айландами. Редко болеют, легко переносят стужу зимой, неприхотливы к корму, клюют все без разбора. Куры — примерные наседки и отличные мамаши.
Летом 1990 г. по просьбе общества птицеводов-любителей мы отправились в экспедицию на поиски павловских кур. Нас было трое — я с женой и Н. П. Протасова — все заядлые птицеводы. Ехали по адресу, где, как нам сообщили, были якобы потомки павловских.
Проследовав более 1000 км на автомобиле, мы приехали к тому человеку, который прислал письмо с сообщением,— Вячеславу Петровичу Белоусову. Он и проводил нас до деревни, где
находились предполагаемые куры. Да, сказали хозяева, это потомки павловских кур, серебристой окраски. Действительно, сходство было.
Обратная дорога с дорогими для нашего сердца курами показалась уже не такой утомительной и долгой. И все же не обошлось без стрессов. На одной из стоянок при кормлении птицы удрал петушок. Трудно передать, что мы пережили в этот момент. Беглеца все же изловили. На новом месте куры хорошо прижились.
С род-айландов и началось мое увлечение курами, и, оказалось, на всю жизнь. Сейчас мне уже 72 года. Я ветеран труда, пенсионер. И хотя сил особо нет, не оставляю этого увлекательного занятия. Были у меня куры разных пород, но ни одна, по-моему, из них не может соперничать с род-айландами. Редко болеют, легко переносят стужу зимой, неприхотливы к корму, клюют все без разбора. Куры — примерные наседки и отличные мамаши.